Отношения Григория Печорина и Грушницкого, будучи изначально не самыми теплыми и частично вынужденными развиваться в силу таких обстоятельств, как давнее знакомство и пребывание в одном месте, на протяжении всего романа остаются сложными и натянутыми. Печорин с самого начала с усмешкой относится к приятелю, а после и вовсе загорается идеей привлечь к себе внимание юной Мери, в которой начали просыпаться нежные чувства к Грушницкому. На балу главный герой проводит с девушкой достаточно времени для того, чтобы вызвать ревность у Грушницкого.
Офицер сам распускает слухи о женитьбе Печорина на Мери, что только усиливает интерес окружающих к этой теме. К тому же и Печорин вместо того, чтобы на время затаиться, продолжает проводить с девушкой достаточно много времени и все сильнее манипулирует ее чувствами.
Печорин случайно подслушивает разговор Грушницкого и его "шайки" после конной прогулки с Мери, из которого становятся ясны намерения офицера:
"В одном из домов слободки, построенном на краю обрыва, заметил я чрезвычайное освещение; по временам раздавался нестройный говор и крики, изобличавшие военную пирушку. Говорили обо мне."
Драгунский капитан, будучи приятелем Грушницкого и человеком, умеющим убеждать, подговаривал остальных проучить Печорина. Главную роль в своей затее он отводил самому офицеру, который должен был вызвать главного героя на дуэль. Считая Печорина трусом, он ожидал от него отказа от дуэли в самый последний момент. В качестве меры предосторожности было решено не класть в пистолеты пули:
"Я с трепетом ждал ответ Грушницкого; холодная злость овладела мною при мысли, что если б не случай, то я мог бы сделаться посмешищем этих дураков. Если б Грушницкий не согласился, я бросился б ему на шею. Но после некоторого молчания он встал с своего места, протянул руку капитану и сказал очень важно: «Хорошо, я согласен».
Трудно описать восторг всей честной компании."
Далее происходит сцена, в которой Печорина почти ловят в тот момент, когда он спускается из окна Веры и задерживается, разглядывая Мери, живущую в том же доме. На утро после ночного визита к Вере Печорин в ресторации сидит так, что слышит разговор Грушницкого со своими приятелями, в котором тот обвиняет Григория в вылазке к Мери: он говорит, что это был Печорин, а не черкесы:
"В эту минуту он поднял глаза – я стоял в дверях против него; он ужасно покраснел. Я подошел к нему и сказал медленно и внятно:
– Мне очень жаль, что я вошел после того, как вы уж дали честное слово в подтверждение самой отвратительной клеветы. Мое присутствие избавило бы вас от лишней подлости.
Грушницкий вскочил с своего места и хотел разгорячиться.
– Прошу вас, – продолжал я тем же тоном, – прошу вас сейчас же отказаться от ваших слов; вы очень хорошо знаете, что это выдумка. Я не думаю, чтобы равнодушие женщины к вашим блестящим достоинствам заслуживало такое ужасное мщение. Подумайте хорошенько: поддерживая ваше мнение, вы теряете право на имя благородного человека и рискуете жизнью."
Грушницкий, под давлением капитана, стоит на своем:
"– Милостивый государь, когда я что говорю, так я это думаю и готов повторить… Я не боюсь ваших угроз и готов на все…
– Последнее вы уж доказали, – отвечал я ему холодно и, взяв под руку драгунского капитана, вышел из комнаты.
– Что вам угодно? – спросил капитан.
– Вы приятель Грушницкого – и, вероятно, будете его секундантом?
Капитан поклонился очень важно.
– Вы отгадали, – отвечал он, – я даже обязан быть его секундантом, потому что обида, нанесенная ему, относится и ко мне: я был с ним вчера ночью, – прибавил он, выпрямляя свой сутуловатый стан.
– А! так это вас ударил я так неловко по голове?
Он пожелтел, посинел; скрытая злоба изобразилась на лице его.
– Я буду иметь честь прислать к вам нониче моего секунданта, – прибавил я, раскланявшись очень вежливо и показывая вид, будто не обращаю внимания на его бешенство."
Данная сцена процитирована практически полностью: прямого вызова на дуэль не прозвучало, а потому необходимо внимательно следить за ходом мыслей противников и их словами, чтобы точно ответить на поставленный вопрос.
Таким образом, Печорин стал инициатором дуэли, начав с драгунским капитаном разговор о секундантах. Но причиной этому послужили слова Грушницкого, так неосторожно брошенные в присутствии Григория.